Залина ЛукожеваНальчик. Октябрь 2016

Сундук деда Саула

В одном не очень большом городке, на самой дальней и глухой окраине, где она сливалась с глухим лесом, стоял покосившийся деревянный дом с красной крышейи резными ставнями. Он был огорожен каменной оградой, местами утопавшей в земле. Не смотря на эту несуразную кривобокость, ограда казалась крепкой и долговечной. Наверное, все дело было в камнях, из которых она была сложена. Весной они приобретали землянистый цвет и зеленели в местах кладки. Летом камни покрывалась густым ковром из множества цветов, а осенью радовали редкого прохожего желтыми листьями, срывающимися от каждого порыва ветра.

В общем, эта была самая необычная ограда в округе и самый таинственный дом, в котором с начала весны и до поздней осени никто не жил.

А с первым декабрьским снегом, на втором этаже деревянного дома загоралась огненная звезда, оповещавшая всех жителей, что таинственный жилец в который раз вернулся. В ту же ночь, камни необычной ограды, укутанные первым снегом, набухали и превращались в цепочку снеговиков, стоящих рука об руку вокруг дома. Одни снеговики торчали из сугробов лишь наполовину, другие твердо сидели на двух ножках-шариках, ну а третьи лежали на боку, не прерывая охранную цепь.

Постояльцем дома всякий раз, к удивлению жителей, оказывался один и тот же старик. Даже старожилы города описывали его таким, каким из года в год видели его их сыны и внуки. В народе старика прозвали дед Саул и считали известным художником. А все потому, что на его голове, поверх длинных седых волос всегда был надет красный берет. А на шее, в три обхвата, висел красный вязанный шарф. Кончики шарфа всегда ударялись об утренний наст снега, когда дед Саул выходил на прогулку. А выходил он аккурат к третьим петухам[1]. В это время лишь собачники вынуждено бодрствовали. Они улыбчиво желали деду Саулу здравствовать и торопливо сходили с дорожки. А дед Саул весело кидал им пожелания добра и счастья и шел себе дальше, поглядывая с укором на крикливых ворон, деловито перелетавших с дерева на дерево. 

Другие люди тоже видели его не раз и не два, прогуливающимся по сонным улицам города. И всем, кому довелось повстречаться с ним, запомнилась еле видная, но вполне слышная человеческому уху порошица, заметавшая за ним следы. Кошатники и собачники, еще много лет назад, обратили внимание, что дед Саул любит заглядывать в окна и что-то прятать под подоконником. Как потом оказалось, это были белоснежные жемчужины. Жемчужины Счастья. В семье, в которой была такая жемчужина, счастье селилось на долгие годы.

= = =

Богдан не спал которую ночь. Он притворялся спящим, когда мама заходила в спальню, а потом скидывал одеяло и садился на подоконник. Ему было стыдно и обидно за свое поведение, но он ничего не мог с собой поделать. Какая-то неведомая сила заставляла его грубить маме, хамить соседке-тете Аглае, обижать младшего брата Луку, пинать бродячих собак и дразнить девчонок. Он всякий раз пытался оправдаться кризисом  каких-то там десяти лет, про которые подслушал во время телефонного разговора мамы с психологом, но тщетно. Что-то внутри щемило, а потом звенело, как ненастроенная струна на папиной гитаре... Это было невыносимо.  Богдан даже притворился больным, что бы не выходить на улицу и не творить хулиганские дела...

Семилетний Лука постучал в дверь его комнаты.

- Богдан, ты здесь?

- Нет, - как отрезал Богдан.

- Ну я же слышу, пусти... рассказать хочу… - упорствовал Лука.

- Чего тебе? - резко распахнув дверь, спросил Богдан.

Лука воспользовался случаем и шустро проскочил в комнату. Усевшись удобно в  бесформенное кресло-мешок черного цвета, он заулыбался.

- Дед Саул вернулся! Соседка-тетя Аглая видела его еще пару ночей назад, когда выгуливала Дусю.

Богдан поморщился, услышав про Дусю. Соседка-тетя Аглая была препротивнейшая женщина с учительским голосом, и это, конечно же, не было оправданием его хамству. Но, честно признаться, если не она сама, то ее мелкая собачонка — помесь крысы и мочалки по имени Дуся - заслуживала не только пинка.

- Тоже мне новость, - буркнул Богдан, возвращаясь к окну.

- Конечно, это новость,  и хорошая новость, - не унимался Лука.

-  Чем же она хорошая? Тем что старых хрыч снова заложит жемчужины непонятно кому в окна? - Богдан уселся на подоконник. За окном белели укутанные снегом елки, завывал ветер и стучал скребущими порывами по стеклу.

- Я хочу сходить к танцующим снеговикам. - Лука неуклюже повернулся на кресле-мешке и свалился на мягкий ворс ковра.

- Зачем. Чего ты там не видел? Каждый год ходите всем двором, будто никогда не видели...

Лука поднялся и посмотрел на свои ладошки, словно они были грязными.

- Я хочу заглянуть в гости к деду Саулу. У меня есть одно желание... Может, пойдешь со мной?

- Нет, - Богдан не собирался никому помогать. Будь то друг или братг.

- Как же так? Ты же мне родной, не чужой... А идти на другой конец города далеко и долго, - попытался заныть Лука.

- Я не пойду и тебе не советую. Дед Саул помогает только тем, кого сам выбирает. Ни тебе, ни мне, ни маме он не поможет...

Лука не стал больше ничего говорить. Бубня что-то под нос, он вышел из комнаты, деловито сцепив ладошки за спиной. Если бы только Богдан обернулся! Он бы увидел какой завидной решимостью обзавелся младший брат! А если бы он только знал, что Лука хочет попросить у деда Саула!

= = =

Этим утром дед в красном берете топтался у  глубокой лужи, не успевшей промерзнуть в полуночные часы. Он качал головой, что-то нашептывал и насвистывал. В руках у него был странных размеров зонтик с очень длинной ножкой и смешным красным набалдашником. Этот набалдашник словно живой, принимал форму ладони деда Саула, обнимал ее и, даже, щипал.

- Ну-ну, сейчас мы все исправим....

Дед раскрыл зонтик и замер. С ним это случалось всякий раз, когда приходилось его раскрывать. Мало того, что зонт был совершенно немыслимых размеров, так под ним еще шел снег! По всей округе ночь морозно прощалась, уступая место звону утренних колокольчиков, с неба не сыпало ни снежинки, а под зонтом деда Саула был настоящий снегопад! Это ли не чудо!

Лука и собачка Дуся спрятались за покосившимся грибком в старой песочнице. Красная шляпка гриба еще много лет назад облезла и вызывала ужасные чувства у местной детворы. Но сейчас, преображенная вчерашним снегом и разукрашенная морозом, она напоминала большой одуванчик.

- Дуся, ты только не гавкай, хорошо? - Лука нарочно взял собачку соседки-тети Аглаи, что бы было не так страшно идти к волшебному дому. - Ты просто иди след в след за мной и ничего не бойся.

Дуся поняла его. Тихонечко заскулив в ответ, она засопела мокрым носиком в его ладошку.

-  Дуся, ты даже не думай. Мы обязательно должны открыть сундук деда Саула и взять жемчужину для Богдана. Ты же видишь, какой он стал злой и нелюдимый. Того гляди и со школы погонят... а все потому, что от него счастье ушло. Словно в его сердце большой кусок льда... Дуся, Дусенька, мы же с тобой смелые, да?

Лука посмотрел на собачку в розовом комбинезоне. Соседка-тетя Аглая души не чаяла в своей Дусе и тратила на нее всю свою учительскую пенсию.

-  Мы с тобой обязаны раздобыть одну единственную жемчужину и подложить  Богдану.

Старик в красном берете слышал все, что говорил Лука замерзшей собачке. Но не показал даже вида. Правда кончики его красного шарфа смотрели в сторону накренившегося грибка-одуванчика, за которым стучало в унисон два отважных маленьких сердца.

- Ну будя, будя, не смущай их и не пугай, они и без тебя готовы испугаться, - тихонько пожурил кого-то, глядя в лужу, дед Саул. - Давай лучше делом займемся. Покроем снегом и льдом эту несчастную, пока кто-нибудь в нее не провалился..

Он закрыл своим волшебным зонтом лужу и веселые снежинки укутали холодную воду пушистой горкой. Затем, дед Саул легонько дунул и дело было бы сделано, если бы не детский крик...

Лука с Дусей сначала побежали по освещенной желтыми одноглазыми фонарями тропинке туда, где смешные пузатые снеговики стояли неровной цепочкой. Но затем что-то остановило Луку. Он замер, как вкопанный. Собачка внимательно смотрела на него, не понимая что случилось.

- Дуся, я что подумал! Ведь мы с тобой хотим украсть жемчужину. Не получить в подарок, не попросить, а украсть...

= = =

Богдан не заметил как уснул, сидя на подоконнике. Ему приснился короткий, но жутко неприятный сон, в котором черные вороны с противным карканьем кружили над его младшим братом Лукой. Богдан проснулся и расправил плечи, стряхивая сон. А когда посмотрел за окно, то на ослепительно белом снегу увидел кривую вереницу следов человека и животного.

- Соседка-тетя Аглая видать уже пошла выгуливать свою Дуську, - окончательно проснувшись, решил Богдан. - Хотя...

Он распахнул окно. (Они жили на первом этаже, поэтому ему не составило труда пристально рассмотреть подозрительные следы.)

- У соседки-тети Аглаи нога большая, еще и шуба до пят... мелкие следы — точно Дусины... А чьи маленькие?

Богдан бросился в комнату Луки. Мама этой ночью была на дежурстве. Она работала в больнице и спасала жизни. Так было всегда. Богдан жутко гордился тем, что его мама врач. Но с того самого мокрого осеннего вечера, когда папа уехал в неожиданную командировку, из которой два месяца не приходили письма и не поступали звонки, он разучился радоваться окружающему его миру. Глубоко внутри сидела мысль, которую он боялся озвучить — а вдруг папа никогда не вернется?

Луки в комнате не оказалось, как не оказалось на вешалке и зеленой куртки. Зато на правом валенке Богдана белела записка, в которой корявым почерком первоклассника было выведено: «Мы с Дусей пошли к деду Саулу. Скоро будем.»

Богдан запаниковал. Сначала он кинулся за своими вещами, потом вернулся за телефонной трубкой, затем просто сел на табурет в прихожей. Сдержав предательскую дрожь, он сжал кулаки и стукнул себя по ногам.

- Это я виноват! Я! И я верну Луку!

Страх за брата оказался сильней внутреннего страха за отца. Ведь мама не говорила, что он никогда не вернется. Она каждый раз убеждала их, что надо запастись терпением и подождать добрых весточек.

Выбежав стрелой из подъезда, Богдан налетел на соседку-тетю Аглаю.

- Ишь, скороход, куда бежишь?! Глаза дома забыл? - Строгий учительский голос ударил ему в ухо.

«Не ваше дело» хотел было ляпнуть Богдан, да осекся. Хватит, он больше никогда не будет никому грубить!

- Я за братом. Он с вашей Дусей...

- Что? - Соседка-тетя Аглая как обычно сохраняла невозмутимость. - Так моя Дусечка с Лукой? Где они? Не успели мы с ней выйти из подъезда, как зазвонил телефон. Пришлось привязать ее к батарее и вернуться в квартиру. А когда вернулась, ни Дуси, ни поводка...

-  Тетя Аглая, я побегу за ними, а вы позвоните нашей маме, в больницу.

-  А куда ты побежишь?

-  Лука еще днем говорил, что хочет на танцующих снеговиков посмотреть. Вы ему сами рассказывали, что дед Саул вернулся...

-  Верно, рассказывала. Еще говорила, что Дусенька моя дорогу короткую знает. Потому что мы все лето прогуливались вокруг цветочной ограды... - женщина готова была расплакаться. Но педагогический опыт и учительское прошлое не позволили ей пустить слезу при ребенке.

-   Ну вот. Я побежал, а вы про маму не забудьте, наберите ее. - Богдан тяжело дыша побежал по следам Луки и Дуси.

Следы извилисто плутали между домами, топтались около двух берез и оставили тяжелые вмятины у старого гриба в песочнице. Хотя сейчас ее смело можно было назвать снежницей, потому что она была полна пушистого снега.

Одноклассница Богдана — Вилена, выгуливала в это утро собаку. Родители не услышали жалобного лая голубоглазого хаски по кличке Роин. Вилена увидела Богдана раньше, чем он ее. Сначала она хотела повернуть назад, к дому, но потом решила не делать этого. Богдан за последний месяц часто обижал ее — дергал за косы, подкидывал в суп острый чили-перец в столовой, а однажды даже сделал подножку на физкультуре. Пес Роин напрягся, чуствуя внутренние сомнения хозяйки. Он был хорошим телохранителем.

-  Спокойно, Роин, спокойно, это свой... Богдан! - Вилена позвала мальчика. - Ты что здесь делаешь?

И снова, Богдан поймал себя на мысли, что не хочет грубить. Он подошел к ней поближе и поздоровался.

-  Привет, Вилена... Я тут брата ищу, с собаченкой  как мочалка...ой, ну маленькой...

-  А как Лука мог здесь оказаться? От вашего дома  минут пятнадцать ходу.

-  Так получилось, долго объяснять. - Богдан развернулся, что бы пойти по освещенной желтым светом дорожке на окраину города.  - Послушай... хочу извиниться перед тобой...

-  За что? - Покраснела от неожиданности Вилена.

-  За то, что обижал тебя в школе... Мир? - Мальчик разглядывал что-то под ногами, стесняясь посмотреть в глаза девочке.

-  Конечно, мир... Ой, а что это? Варежка? - Вилена наклонилась и подняла с земли зеленую варежку.

-  Лука был здесь! - Воскликнул Богдан. - Твой пес, он может взять след? Думаю Лука с Дусей не могли уйти далеко!

Но Роина не было рядом. Пес скрылся за стволом березы и угодил прямиком в ту самую лужу, которую не успел заморозить дед Саул. Богдан с Виленой бросились на помощь попавшему в беду Роину. Лужа оказалась  не очень глубокой, но все же ямой. Детям пришлось лечь животами на снег, схватить бедного Роина за передние лапы и тащить что есть сил...

= = =

Дед Саул поставил перед Лукой большую красную кружку с горячим малиновым чаем.

-  Пей, сынок, пей.

-  Спасибо, дедушка. А ты меня точно простил за то, что я хотел сделать? - Лука виновато поглядывал на деда Саула.

-  Конечно!  А вот ежели бы ты все-таки сделал то, что задумал, было бы ой как худо... - старик покачал головой и кончики его длинного шарфа зашевелились в такт, из стороны в сторону.

-  Жемчужина не принесла бы счастья Богдану? Да?

-   Не совсем, Лука, не совсем... Ты послушай что я скажу. Запомни на всю жизнь. Счастье оно такое... его нельзя ни украсть, ни купить, ни подарить...

-  Как нельзя? Ты же каждый год даришь счастье, подкладывая жемчужины!

-  Нет, сынок, я не счастье кладу, я НАДЕЖДУ ДАРЮ... дарю тем, кто нуждается в ней больше всего!

- Сложно все это, дедушка, но я крепко запомню что ты мне сказал. И брату расскажу, и друзьям. - Деловито прихлебывая из чашки, согласился Лука.

-   Правильно, а брату твоему надо подарить... жемчужину надежды. Справишься сам? - Дед Саул хитро поглядывал на мальчика. - Надо будет осторожно спрятать жемчужину под его окно и тогда ожидание добрых весточек от отца будет скрашено теплом надежды.


[1]   В первый раз петух начинает петь в 1-м часу ночи - это первые петухи; вторые петухи поют во 2-м часу и,  наконец, третьи – в 4 часа утра. 

BONFIRES & STARS | TRAILER Moa Pillar, an electronic music artist, heads for the Caucasus in search of inspiration, and then to work with traditional Circassian musicians. Although he is looking forward to new encounters and discovering another culture, his guide, Bulat, constantly questions the value of this experience and the possibility of any dialogue between secular traditions and modern culture.

Путь в UFC / Непобедимый вегетарианец

A series of works under the title " Transformation " is a metamorphosis of the changing time . Nothing remains still, everything is developing, it changes and transforms.

Священные Книги и Писания рассказывают нам много историй, но одна история сплетает их вместе. История Пророков переносит нас в путешествие по жизни нескольких из этих пророков и передает их общее послание. by Prophets' Story

The Purmagazine - Вы начали заниматься дизайном одежды спонтанно, что то предсказывало взаимные поиски при последующем примирении ваших ..